Tag: Историк

В 2024 году румынская культура чествует одного из своих важных представителей, историка и литературного критика Еуджена Ловинеску. Ловинеску родился в 1881 году в Фэлтичень на севере Румынии и умер в 1943 году в Бухаресте. В числе его заслуг- создание массивного трёхтомника под названием «Истории современной румынской цивилизации». Книга, опубликованная в 1924-1925 годах, спустя 100 лет после её выхода в свет, представляет собой его видение малых обществ, которые стремятся синхронизироваться с большими. Автор, убежденный приверженец западных ценностей, излагает закон подражания, показывая, как отсталые общества подвергаются влиянию передовых. По мнению Ловинеску, цивилизационная тенденция – это синхронизация отсталых обществ с развитыми.

С момента своего появления книга Ловинеску приобретает все большее значение для румынского общества. За последние 100 лет тезис Ловинеску о синхронности подвергался как нападкам, так и защите. По словам профессора румынской литературы Университета из Бухареста Иона Богдана Лефтера, теперь книга снова в центре внимания общественности и заслуживает уважения благодаря своей сложности, которая выходит за рамки некоторой истории литературы.

«Вопрос, который я задал себе, – почему именно эта книга? И мы, безусловно, можем дать многоуровневый ответ. Первая часть ответа – это чрезвычайная значимость фигуры автора Ловинеску. Добавлю, что для меня он самый важный румынский литературный критик всех времён, даже ключевая фигура румынской культуры с 1900 года. Вторая часть ответа, и возможно, более убедительная, поскольку она не предполагает оценки и, возможно, субъективности. Она касается профиля этой книги по отношению к теме и по отношению к румынскому миру сегодня. Ловинеску был литературным критиком, его междисциплинарная значимость неоспорима».

Ион Богдан Лефтер считает, что текст Ловинеску заслуживает обновления. Известно, что любой текст – продукт своего времени, он «устаревает» с годами. Таким образом Лефтер утверждает, что Ловинеску можно читать глазами XXI века.

«Синхронизм есть, был и остается одной из форм глобализации. Глобализация – это форма синхронизации. Преодоление разрывов, вступление в конкуренцию, выравнивание также определяют микропроцессы. Если мы говорим об отдельной нации или регионе, то с планетарной точки зрения мы все ещё находимся в микромасштабе. Или если мы посмотрим на большой планетарный масштаб, не совсем на макроуровне, то явления на самом деле гомологичны, со многими, многими нюансами и многими тонкими настройками, которые мы должны добавить, очевидно. И поэтому, возможно, что Ловинеску и идея, которая генерирует расширенные культурные размышления, связанные с историей современной румынской цивилизации, также имеют современный и даже проективный, естественный смысл. Я говорю то, что говорю не для того, чтобы гипертрофировать образ Ловинеску как пророка глобализации».

Направление, в котором движется человеческая цивилизация, никогда не оставляло равнодушными тех, кто интересуется модой и тенденциями. Поскольку культура и цивилизация не могут быть разделены, сегодня мы слышим мнения о них, пришедшие из прошлого и переоцененные в соответствии с идеями настоящего. Ион Богдан Лефтер, отталкиваясь от высказываний Ловинеску, утверждает, что развитие человечества можно рассматривать скорее как результат постепенного накопления, чем как результат экстремальных и спонтанных импульсов.

«Я твёрдо принимаю идею постепенности эволюции, которая прежде всего предполагает преемственность. Непрерывность может быть медленнее или быстрее, ритмы могут приближать непрерывность, идея непрерывности к идее разрыва. Я не исключаю возможности разрыва, бывают моменты разрыва. Так ли они радикальны, как мы их часто называем? Или они являются частью более широких, более масштабных процессов эволюции, непрерывности, постепенности, которые также включают в себя регресс, включают в себя разрывы и новые связки и так далее. В любом случае, я бы использовал гораздо более осторожно, реже, оценки, которые, безусловно, риторически полезные, оценки в радикальной категории, радикальные разрывы».

Авторы, подобные Еуджену Ловинеску, выходящие за рамки дисциплин, в которых они специализировались, были редкостью. Ион Богдан Лефтер считает, что исторические времена, через которые проходят общества, обладали социальным духом, который нужно понять.

«Ловинеску очень быстро продвигается к осознанию того, что литература не может быть понята и не существует без исторического характера. Не может быть истории литературы без фона социальной истории, великой истории. Это, по сути, позиция понимающих, понимающих эпоху во всех социокультурных областях. Просто публичная дискуссия предполагает, прежде всего, речь. Рассуждение, составление текстов, выразительное письмо находятся в свободном доступе и могут быть использованы профессионалами во всех областях. Но, очевидно, писатели тоже готовятся к этому, они даже профессионалы публичных дискуссий».

Сто лет назад Еуджен Ловинеску завещал румынской культуре великую книгу. Это была одновременно книга о самобытности румынского общества и книга о его становлении.

Декабрь – это месяц, в котором с 1989 года румынские граждане отмечают падение коммунистического режима, который почти на полвека отменил их права, свободы и саму человеческую сущность. Они отмечает тот декабрь 1989 года, потому что возвращение к нормальной жизни произошло через кровопролитие, коммунистический режим ушел из истории так же жестоко, как и вошел.

Эмоциональный заряд общества ослабевает, а временная отдаленность способствует всё более холодному восприятию того, что было 35 лет назад. Новые поколения румын оглядываются на декабрь 1989 года с любопытством и отстраненностью людей, которые не пережили то историческое время, и которых не коснулись его последствия. Беспокоит тот факт, что многие молодые люди сегодня не понимают, что означал политический режим, который молодежь образца 1989 года выбросила на свалку истории. Ещё более тревожно то, что многие молодые люди не видят проблемы в том, чтобы жить так, как жили их деды и родители. Но молодые люди того времени, 35-летней давности, стремятся рассказать сегодняшним поколениям, что значило то, что они сделали тогда.

Историк и писательница Алина Павелеску, представительница поколения, совершившего революцию 1989 года, написала книгу «Революция 1989 года, рассказанная тем, кто ее не пережил». У неё спросили, есть ли послание от 1989 года для потомков и удалось ли её поколению его осмыслить.

«Очевидно, мы должны были это сделать, чтобы найти себя и найти смысл в том, что произошло с нами за последние 35 лет. Нам пока не удалось этого сделать, и нам остаётся только надеяться, что с этого момента мы станем мудрее. Могу представить только своё личное свидетельство человека, который чувствовал, что по-прежнему очень эмоционально переполнен этим вопросом спустя 35 лет. Когда я говорю, что этот эмоциональный багаж, который все мы, кто был непосредственным свидетелем революции 1989 года, всё ещё имеем и всё ещё ощущаем, я имею в виду, что именно он мешает нам ясно видеть те события. Но, по крайней мере, мы можем честно рассказывать наши истории так, чтобы люди моложе нас понимали, как революция 1989 года изменила их, я говорю, изменила их жизнь к лучшему, и найти смысл для нас, если мы не можем сделать это».

Алина Павелеску чувствовала, что ей есть что сказать сегодняшнему и будущему поколениям о 1989 годе. И наиболее подходящим способом она посчитала обращение к ним через книгу.

«Я поставила перед собой цель – побудить молодых людей к критическому мышлению. Я понимаю, что они сталкиваются с разными историями и разными версиями и, вероятно, задаются вопросом, где же истина между всеми этими версиями? Поэтому первое, что я сделала, – представила им все теории и гипотезы, которые я выделила в материалах о революции, с их плюсами и минусами. Но, признаюсь, в эпилоге этой работы я не могла удержаться от того, чтобы не сказать им конкретно, что революция 1989 года действительно была революцией, потому что она радикально изменила всю нашу жизнь. Мы обязаны ей свободой последних 35 лет, даже если мы на самом деле не знали, что с этой свободой делать, и у нас всегда было ощущение, что кто-то украл её у нас из-под носа. Но даже если так, то, что она у нас есть, что мы её ещё не потеряли, мы обязаны революции 1989 года и людям, которые пожертвовали собой тогда, которые стояли перед ружьями на улицах, и которые погибли».

Обладая навыками писателя и историка, Алина Павелеску написала о 1989 годе, столкнувшись с противоречивыми представлениями и сочетая профессиональную взыскательность, личные воспоминания и оценочные суждения.

«Историк должен предложить последовательную и правдивую историю или как можно ближе к правде, как можно ближе к истине относительно определенных событий. Он не обязательно должен давать уроки или не обязательно должен давать уроки помимо личного примера, который мы все имеем право использовать. Но я боюсь, что в Восточной Европе и в Румынии, где история слишком часто становится ареной политических баталий, где идентичность и то, как мы определяем свою идентичность, всегда являются предметом политической конкуренции, историкам, сколько бы они ни находились в своём мире, никогда не удастся остаться в нём. Если мы живём в таком контексте, то я думаю, что самое честное для нас это взять этот контекст и попытаться сделать всё как можно лучше с нашей точки зрения и с точки зрения контекста, в котором мы живём. Я не думаю, что мы должны запирать себя в своём мире, и не думаю, что свой мирок – это реалистичный вариант. В то же время мы не должны позволять другим превращать наш предмет изучения, а именно историю, в поле битвы для политиков.»