Author: Анна Динуц

В искусстве у портрета есть по крайней мере одна существенная особенность, а именно наш интерес к другому лицу. Тем временем люди, которых представляет живопись, были суверенами, политическими лидерами, дворянами, воинами, духовенством, мыслителями, а также обычными людьми. Портреты суверенов всегда привлекали большое внимание из-за тех моментов в жизни, которые люди испытывали, или из-за настроений, которые они переживали, они – и суверены на картине.

Марина-Кристиана Ротару преподает английский язык в Бухарестском техническом строительном университете; она изучала социально-семантическую интерпретацию портретного искусства. И королевские портреты она изучала с точки зрения послания суверена на уровне невербального общения. Для этого Марина-Кристиана Ротару учитывала расстояние, угол, взгляд и историю картины. И вот –  объект исследования – один из портретов королевы Румынии Марии, написанный немецким портретистом Фридрихом Августом фон Каульбахом: ”Расстояние не кажется очень большим. Можно сделать вывод, что мы находимся в каких-то отношениях с Марией, потому что мы уже знаем ее, мы знаем, кто она, она больше не чужая нам. С точки зрения вертикального угла не всегда ясно, находится ли ее взгляд выше нашего взгляда или нет. Это не всегда имеет значение. Мы можем сказать, что мы примерно на одном уровне, и тогда мы находимся в каком-то равенстве, но не в равенстве статуса, а в равенстве принадлежности. Мы уже считаем ее нашей принцессой, она больше не британская, иностранная принцесса. С точки зрения горизонтального угла, мы видим её в положении, которое не спереди, но и не в профиль, но где-то наполовину. Мы замечаем, что она не смотрит на нас, игнорирует нас, что-то с нами, злится на нас или хочет сказать нам что-то еще. Мы тоже видим, что она немного меланхолична. Мы смотрим и на одежду, видим, что у нее есть цветы, несколько роз, и удивляемся, почему она их прикрепила?”

История картины, кажется, является решающим критерием, чтобы понять, что хочет рассказать нам будущая государыня: ”Мы знаем из книг, из ее автобиографии, что, когда она приехала в нашу страну, ей было очень трудно. Ее первые годы, естественно, были тяжелыми, потому что она приехала в страну, которая для нее была настоящей терра инкогнита. Она не знала языка, не знала обычаев, на самом деле никого не знала. Единственная статс-дама, которую дал ей король Карл, была намного старше ее, девушки 17 лет. На самом деле она была еще ребенком. Некоторое время рядом с ней была английская дама, которая вскоре вернулась в Англию. И она внезапно оказывается одна среди незнакомцев, даже ее муж был для нее незнакомцем. И что происходит с человеком, когда он внезапно оказывается между незнакомцами? Он переживает то, что сегодня мы называем культурным шоком, и мы знаем, что есть некоторые этапы культурного шока. Первый этап называют медовым месяцем, в случае Марии этот месяц прошел очень быстро. После этого следует этап дезориентации. Вы смотрите налево, направо, вы никого не знаете, вы не знаете, куда двигаться, вы не знаете, что вам делать. После стадии дезориентации наступает еще более тяжелая стадия раздражительности и враждебности, и вы впадаете в своего рода депрессию. Я подозреваю, что это случилось с Принцессой Марией и портрет, я подозреваю, запечатлел принцессу в этот период.”

Поиск себя в новой ситуации – это то, через что проходит любой человек, а значит, и королевская особа. Даже если общественное мнение считает, что у государыни есть все, это не совсем точно. Марии Румынской пришлось преодолеть важные препятствия в своей жизни. Вот как Марина-Кристина Ротару анализирует картину: ”Что делает человек в такие моменты, когда ему нужно понять себя самого? Он задает свои вопросы, но кто я? Что я здесь делаю? Пчему я здесь? Но прежде всего он задается вопросом, кто я? И, возможно,в ответ на вопрос самой Марии она украшает свою грудь розами. Выбор случайный? Я подозреваю, что нет. И мы снова идем к ее истории. Она приезжает в страну как британская принцесса, это элемент идентичности, которому она оставалась верной всю свою жизнь. Мы знаем, что в Великобритании есть исторический регион, который мы знаем как Англию, его символ– роза. У Марии на груди Роза Англии. Она не могла кричать: Я британская принцесса! Я родом из династии Саксен-Кобург-Гота, что вы знаете, здесь, в Румынии, что такое Саксен-Кобург-Гота?

 Она понимает, какова была ее роль, и что, с её свадьбой с Фердинандом, румынская династия внезапно приобрела другой вес, она вошла в другие сферы.”

У портретов суверенов – своя жизнь и, следовательно, они обретают право слова. И портрет королевы Румынии Марии дает нам возможность понять, какой личностью она была в истории Румынии, как она умела говорить со своим народом и отождествлять себя с ним.